Живерни, деревушка на берегу Сены, немногим изменилась с тех времен, когда здесь поселился Клод Моне. Правда, теперь дом-музей импрессиониста ежегодно посещают полмиллиона человек.
К пятидесяти годам Клод Моне наконец стал обеспеченным человеком. Его живопись хорошо продавалась, и он решился, наконец, выкупить дом с участком земли, огородом и садом, в который переехал семь лет назад вместе с двумя дочерьми от первого брака и шестью детьми своей второй жены, Алисы Гошеде. В доме с розовым кирпичным фасадом и зелеными ставнями Моне счастливо проживет четыре с лишним десятилетия, до своего ухода в 1926 году. Сегодня здесь все выглядит так же, как сотню лет назад, нет только того, что делает дом живым — топота детских ног по лестнице, запахов готовящейся на кухне еды, ворчания кухарки, которой приходится ежедневно готовить обед на десять человек, не считая приезжающих из Парижа гостей, и табачного дыма в комнатах — великий импрессионист был заядлым курильщиком. Впервые он увидел этот дом сквозь вагонное окно, проезжая мимо деревни на поезде, но для художника, который привык видеть суть вещей, одного взгляда оказалось достаточно. Он поселился здесь вместе с семьей, много работал и осуществил свою мечту — разбил вокруг дома сад, который его сосед, французский политик Жорж Клемансо, считал одним из его величайших произведений.
Вступив во владение домом, он вырубил ведущую от ворот к крыльцу аллею из елей и кипарисов, считая ее слишком унылой. Высокие пни были оставлены как опора для ветвей шиповника, вскоре сомкнувшихся в зеленый туннель. На лужайках вокруг дома появились ирисы, флоксы, дельфиниумы, астры и гладиолусы — они росли не на клумбах, как в не симпатичных художнику поместьях буржуа, а островками, соединяясь в свободные композиции.
Второй страстью художника была… вода. В те годы он много путешествует: юг Франции, итальянская Ривьера, Венеция, Лондон… и отовсюду привозит холсты, на которых изображены водоемы в различных сочетаниях. В 1993 году Моне покупает еще один участок, через дорогу от дома. Это был заболоченный кусок земли с ручьем, который художник превратил в пруд и высадил в нем всем известные по его картинам нимфеи-кувшинки. Он возвращался к этим кувшинкам сорок восемь раз, находя в них все новые и новые оттенки цвета и света, — восемь огромных полотен, слившихся в одну единую панораму, сегодня являются главным сокровищем парижского музея «Оранжери». И трудно себе представить, что и этих восьми полотен, и всех остальных могло и не быть — муниципалитет ведь мог так и не дать Моне разрешение устроить из ручья запруду. Сельские власти ничего не знали о нимфеях и опасались, что загадочный цветок отравит воду в ручье.